Первый стартап он запустил, когда ему не было даже 16 лет. Тот стартап не сумел заработать денег и закрылся. Несколько лет спустя он сумел создать новую компанию и вывести ее до стадии достижения плато — этот бизнес стал хостинговой компанией, которая приносила пассивный доход.
В 2014 году Уайза стал одним из основателей стартапа с исследования рынка. Команда собрала $30 тыс венчурного капитала с загальноафриканського венчурного фонда Savannah, прошла через стартап-акселератор — и все равно столкнулась с невероятными трудностями. Предприниматель думал, что с таким большим опытом, возможно, сможем вытащить стартап — и ничего не удавалось.
В кармане оставалось последние пару сотен долларов, и Вайса уже готовился продать все, что оставалось в квартире, чтобы купить билеты обратно в родительской поселка и покинуть Найроби навсегда. Все кончилось:
«—Я попробовал и потерпел неудачу, и у меня не было больше энергии, чтобы продолжать попытки. Я провел последние 17 месяцев, работая почти каждый день, чтобы построить Djuaji Research Limited — платформу для содействия масштабируемым исследованием для предпринимателей, которые хотят получать рыночную аналитику по низкой цене с помощью оплаты через мобильные платежи. Это была концепция, разработанная моим соучредителем и одноклассником.Я присоединился, когда этот стартап был просто концепцией, пока учился в Международном университете Соединенных Штатов (в Кении, несмотря на название), и мы договорились, что начнем бизнес вместе».
Вайса отклонил несколько возможностей для достойной сотрудничества с известными местными и международными технологическими компаниями (в том числе Google и Oracle):
—Мы построили невероятные технологии и сделали большой прогресс, но даже этого было недостаточно. Мы были слишком далеко от возможности MVP и слишком близко к сжиганию наличности слишком быстро. Поднять еще один раунд не удалось, мы твердо стояли на ногах, но не достаточно, чтобы убедить инвесторов, чтобы они предоставили больше денег. У нас был большой интерес со стороны глобальной традиционной исследовательской фирмы, и мы работали над конкретным проектом с ними, чтобы открыть много дверей, и, возможно, привлечь средства.
Проблема заключалась в том, что у нас просто не хватило времени. Нам нужно было больше времени, чтобы построить продукт, развернуть его в качестве пилотного проекта с исследовательской фирмой и доказать, что эта идея может сработать. Но не было времени. Для того, чтобы получить время, нам нужны были деньги, и мы не могли их получить.
Я думал об этой проблеме в течение нескольких недель, провел ряд бесед с моим соучредителем. Я подсчитал, пытался сократить расходы на будущее, но снова и снова, глядя на таблицу Excel, понимал: не было никакого способа развивать стартапце без радикального сокращения затрат или поисков нового источника дохода. И тогда я понял: как иностранец в Кении, я был самым дорогим членом команды. Стипендии и расходы, связанные со мной, были значительно выше, чем мои соучредителей и членов нашей команды.Когда я снова пробежался цифрами и удалил все расходы, связанные со мной, в компании оставалось достаточно времени, чтобы попробовать этот проект и е обанкротиться. Я был один, кто занимался всем развитием бизнеса, в то время как мой соучредитель был ответственным за проектирование и разработку. Мы достигли точки, где была жизнеспособная бизнес-модель, которая необходима для тестирования, но мы не могли прийти к согласию о том, что дальше делать. Думаю, что в конечном счете у нас были разные видения того, на что мы хотели бы превратить наш стартап.
После нескольких дней обдумывания и обсуждения, я принял решение уйти в отставку как соучредитель и главный операционный директор Djuaji Research Limited. Легко смотреть на это решение и заклеймить меня трусом. Легко думать, что я сдался слишком рано и подвел команду и моих инвесторов. Момент, когда на следующий день я написал письмо об отставке, был одним из самых болезненных во всей моей жизни. Несмотря на это, я искренне верю, что моя отставка спасла компанию от банкротства. Я не просто собрался и уехал. Я сделал все возможное, чтоб мой уход был как можно безболісішим.Составляющей было уходить из команды; но на самом деле жесткая разговор состоялся с моим инвестором.
Я думал долго и упорно о том, что сказать Мбвані, управляющему партнеру венчурного фонда Savannah, который потратил много своего времени и усилий, помогая нам построить компанию. Я чувствовал, что все, что я буду говорить ему, будет звучать как: «Эй, чувак, спасибо за наличные, это было реально круто, но это не работает для меня больше, так что увидимся как-нибудь, бывай!» Реальность была гораздо сложнее.
Я думаю, когда кто-то вложил деньги в ваш проект, у вас есть небольшой соблазн всегда сообщать хорошие новости и замалчивать плохое. Я не получил все, чего хотел во время моего пребывания в Djuaji но одно, что я получил — право гордиться честностью во взаимоотношениях с инвесторами. Мы всегда были честны с инвесторами. Одна из самых трудных вещей для меня было научиться воспринимать неудачи как часть процессов в стартапе. Думаю, что это — потенциальный побочный эффект африканской культуры, где вы проводите всю свою жизнь и вас наказывают за малейшую ошибку, и вдруг кто-то говорит вам, что неудача — это хорошо.
Я набрался мужества и назначил Skype-вызов с Мбваною. Когда я впервые рассказал ему о своем намерении уйти, я ожидал, что он будет расстроен, но вместо этого у нас была долгая и плодотворная беседа о нюансах африканского стартапа. Я рад сказать: несмотря на все вышесказанное, я по — прежнему поддерживаю очень дружеские отношения как с моим соучредителем, так и с моим инвестором. Мы работаем совместно, чтобы улучшить экосистему в целом.
Было очень, очень тяжело иметь этот разговор с моим инвестором. До того как я это сделал, я послал по электронной почте письма 5 лицам, которые — как я думал — могли бы пролить немного света на то, что делать с моей ситуацией. Я получил только один ответ.
Сэм Ґіканді является одним из основателей и генеральным директором компании Talking Africa, где я с недавних пор работаю в качестве ведущего развития бизнеса. Мой первоначальный план состоял в возвращении к своему дому в Малави и разработке SMS-приложений поверх своих API, чтобы собрать деньги и попробовать несколько идей, которые я имел относительно беспилотных летательных аппаратов. Авиация — моя первая любовь. Технологии занимают второе место. Когда у меня будет достаточно денег и опыта, я собираюсь научиться летать. До тех пор я выкладываюсь на тренажерах. У меня есть более 9 тыс часов на тренажере сертифицированных моделей Boeing 737.В конце того разговора по Skype я получил предложение о работе — хоть и не в авиации.
Сначала меня смущала сама мысль о необходимости сидіту в офисе и листать документы на экране. И я все же согласился — и теперь, когда узнал больше о компании и ее культуру, я очень рад, что присоединился. Это — все еще стартап на стадии масштабирования, и это круто. В любом случае, я начал видеть невероятный потенциал API в Африке и я очень рад видеть, что будущее африканской технологии будет развиваться в связи с этой компанией.
Одна из величайших проблем, которые я вижу в настоящее время — отсутствие настоящих африканских историй. Все, что вы читали в интернете про успешные стартапы — это истории о белых мужчин, которые бросили университет из Лиги Плюща, подняли кучу денег у инвесторов и создали свою компанию, которая зарабатывает миллионы. Африканских историй вы не найдете. Мировые медиа сохраняют пессимистический стиль рассказов про Африку как континент. Думаю, мир действительно меняется и Африка действительно растет, несмотря на то, что говорят СМИ. Решение и стартапы для Африки, решение африканских проблем выйдут за ее пределы.Это — будущее, которое я вижу.
Источник: блог Вайзи Ялакаси
